TS4: Challenge Династия Ривера: Мафия бессмертна

В поле зрения спецслужб Анхель Ривера по кличке «Ангелок» попал сразу после отсидки за нелегальную торговлю ядовитой ромашкой и бузиной. По его собственным словам, при аресте он сдал все, включая выручку, но как только вышел из окружной тюрьмы Лаки Палмс, тут же прикупил нехилый кусок земли в Оазис Спрингс и смотал удочки, по пути отказавшись от показаний против Джованни ди Франко, больше известного как «Папа»:



По неподтвержденным (увы) сведениям, «Папа» был негласным хозяином города. Сам он нигде не следил — оставлял всю работу своему ближайшему окружению и снимал пенки. Про его прихвостней и приближенных тоже было известно немного, хотя их фотографии висели у нас в отделе на самом видном месте:



Коди Пеппер по кличке «Геккон», официально — владелец бара «Рэттлснейк Джус».
Правая рука «Папы» ди Франко, собирает дань с воришек и мошенников, контролирует трафик несертифицированных трав из Гранит Фоллз, расправляется с неугодными, но очень чисто, за руку пока поймать не удалось.



Джордж Ламберт по кличке «Пупсик Джо». Берет процент с ночных бабочек Оазис Спрингс. Иногда — натурой несмотря на то, что женат на дочке весьма солидного человека и имеет двух постоянных любовниц.



Фрэнк Кокс по кличке «Док», официально — хирург в Оазис Лама Медикал.
Держит нелегальный цех по производству настоев и мазей, лечит криминальные травмы, личный врач «Папы»
Женат на бывшей мисс Шанг Симла, растит дочь, до смерти боится копов.



София ди Франко, супруга «Папы». По слухам — серый кардинал «семьи» и вертит мужем как хочет. Профессиональная мошенница, в замужестве отошла от дел. Крутит роман с Ламбертом.

В общем, мы решили прижать хвост Ривере — задрали ему налог на землю, обнулили счет и установили круглосуточную слежку, в надежде, что этот юнец проколется и выведет нас на «Папу», рано или поздно.

Принципы наследования

Строгий патриархат: основатель династии – мужчина, и титул наследника переходит только по мужской линии без каких-либо исключений.
Современный: наследниками могут быть и естественно-рожденные в семье дети, и усыновленные.
Последняя воля: наследником считается тот из живущих и могущих претендовать на титул наследника, у кого самые дружеские отношения с текущим главой семьи.
Ксенофобия: основатель может быть любой расы. Наследник всегда должен быть той же расы, что и основатель.

Авторские ограничения

Пустые карманы: основатель начинает без денег на счету.
Криминальные гены: каждый наследник, включая основателя, должен иметь минимум одного врага и минимум один раз победить в драке.
Семейное дело: каждый наследник должен первой выбрать и довести до 5 уровня криминальную карьеру, прежде чем пройти и засчитать любую другую.
Дорогое удовольствие: при наличии любовницы каждый наследник раз в неделю отдает 20% наличных. Две любовницы — 40% и так далее. Супруга наследника, поймавшая его на горячем, при разводе забирает весь кэш плюс условную стоимость существующего на тот момент дома. Можно попытаться остаться друзьями с пассией, единоразовая выплата при этом = 50% бюджета.
Держать марку: супруга наследника имеет право развестись, если у нее не было вуху дольше двух сим-суток)))
При разводе с супругой по собственной инициативе, наследник должен обеспечить ее жильем и обнулить имеющиеся наличные.

 

Будет, надо же в основном следовать оригинальной истории)

 

вроде и знаю, что по твоим условия Анхель не может Тару обделить финансово, но все равно понимаю, что она будет самой пострадавшей стороной )) Короче, ждем развития истории

 

В жизни та же фигня обычно. Эх, где мои шешнадцать!

Ничего, она ему еще покажет кузькину маму))

 

Хорошо бы. Наверное ее на это кто то вдохновит. Анхель ее конкретно так затюкал. (Пакости отрабатывает на ней, да?)

 

И злые действия карьерные тоже, гад

 

Часть 2

Из участка я вернулся задумчивым. Мне предлагали должность в отделе внутренних расследований с перспективой повышения сразу до лейтенанта... Хороший шанс утереть нос гордячке Хантер — она, конечно, молодец, но и я сижу в детективах вовсе не потому, что у меня нет амбиций или способностей. Просто было не до всех этих тестов... Сел за монитор и краем глаза зацепился за Хозе. Постреленок все еще был в парке, о чем-то оживленно беседуя с Патрицией и ее матерью.





Пока я пытался расслышать, о чем они говорят, наши детективы любовались Софией. Все же, несмотря на возраст и род деятельности она была прехорошенькой симочкой, тут не поспоришь...





Правда, мне намного больше нравилась домашняя и уютная красота Тары. Я перевел глаза на соседний монитор и увидел, как она направляется куда-то, сияя улыбкой. Нечастое зрелище, с ее-то муженьком...





Ривера, как всегда, с упоением копался в саду. К сожалению, растения. которые он выращивал на продажу, все еще были вполне легальными, даже гибриды.
Гад был чист, как стеклышко, а от отдела по борьбе с оргпреступностью мы сами его прикрывали...





Вечером Хозито с упоением рассказывал отцу о прогулке. Тот одобрительно кивал, но было видно, что мысли его где-то далеко.





Когда сын немного угомонился и занялся своими делами, Ривера засел за компьютер, бурча под нос:
— Вот бы свалить отсюда на пару-тройку дней...
Бурчал он недостаточно тихо и Тара, вдруг, вышла из себя:
— Свалить... Только и думаешь, как от нас свалить! И где была моя голова, когда я выходила за тебя замуж?!
— Понятия не имею, но зато помню, где была твоя задница незадолго до этого, — огрызнулся Анхель, выключая компьютер.
— Между прочим, ты тоже в этом участвовал!
— Конечно. Только у тебя тогда еще была талия. А вот мозгов не было уже тогда!





Наблюдая за этой сценой, я едва держал себя в руках. Каков мерзавец! Так обращаться с женщиной, которая родила ему двух чудесных мальчишек и терпит все выходки, это чистое свинство.
Тара сидела за столом, соля пустую тарелку слезами. Если честно, иногда я подумывал подкинуть ему бузину — пусть потом доказывает, что не лама.





Ривера заснул с такой недовольной рожей, словно это его только что оскорбили.





Как только он захрапел, Хозе отправился мыть посуду, наверное, справедливо решив, что матери не до хозяйственных дел.
Обстановка в семье накалялась и Хозе все больше времени проводил вне дома, часами разглядывая облака и выискивая по окрестностям лягушек. Домой он возвращался неохотно, грязный, как поросенок, и голодный.





В целом, он прекрасно проводил время — грелся на солнышке, рисовал, строил башенки из песка, играл в догонялки с соседской ребятней.





Ривера-старший не обращал на поведение сына никакого внимания, его больше заботил огород, чем собственные дети и жена. Даже успехи Марко его не впечатляли.





Оживлялся он только во время визитов его подельников. Правда, они далеко не всегда приносили хорошие новости. Так, заглянувший поздно вечером Док, немного помявшись, сообщил Ривере:
— Сегодня все прошло по плану, Ангелок... Ну... Почти.
Анхель насторожился:
— Что значит «почти»?
— Когда мы с Гекконом выходили от ирландцев, мы наткнулись на одного из громил Папы... Он просто рядом околачивался, такой бритый типчик...





Ривера зашипел на подельника:
— Бритый? Такой двухметровый дебелый детина с рыжей щетиной?
— Вроде да... Да не горячись, он нам даже слова не сказал...
— Вам? Зачем ему говорить вам? — Анхель почти взвизгнул на последнем слове, — если Крис Шелби что-то и скажет, то сразу Папе, думаешь, этот ирландский увалень не сообразил, что к чему?
— И что Папа сделает? Большинство ирландцев высказались за тебя и Софию...
— Большинство... Значит, не все. Иди-ка ты домой, Док, мне надо подумать.





Через некоторое время, как растерянный Док удалился в направлении своего района, вернулась Тара. Она получила неплохое повышение, но оно ее не особенно радовало.
Ривера как всегда огрызнулся на жену, вместо того, чтобы поздравить.





Обстановку немного разрядил Хозе. Услышав, что маму повысили, он начал выпрашивать у родителей скрипку. Тара одобрительно улыбнулась, а вот Анхель поморщился:
— Только при условии, что ты будешь пиликать на этой гадости подальше от меня!





Хозе был рад согласиться на что угодно, поэтому, когда Анхель созвонился с кем-то из своих ребят и через час ему привезли маленькую скрипку, малец выхватил ее и побежал в дом, подальше от отца — осваивать.





Тара была полностью поглощена уходом за младшим сыном — уж больно он был самостоятельный и юркий, того и гляди куда-нибудь не туда убежит или откуда-нибудь свалится.





Анхель к Марко тоже проявлял совсем чуточку больше интереса, чем к Хозе. По крайней мере, с удовольствием болтал, передразнивая лепет младшего сына, а иногда и на руках подбрасывал, чего раньше за ним не водилось. Малышу это шло на пользу — болтал он намного более бойко, чем старший брат в том же возрасте.





Хозе не выпускал скрипку из рук. Если сначала мы все снимали наушники, чтобы не слышать этот заунывный звук, то вскоре у него начало получаться намного лучше и иногда его этюды было слушать почти приятно.





Ривера все еще использовал компьютер больше для игр, чем для дела. Мы отслеживали его почту и пока не обнаружили там ничего интересного. А историю поиска просматривала лично Хантер — она у нас самая морально устойчивая, ее полуголые девицы от работы не отвлекают.





Спали они с Тарой все еще вместе, но, подозреваю, исключительно от нехватки в доме спальных мест. Бедняжка иногда так выматывалась на работе, что падала в кровать не раздеваясь. Немудрено, в баре, где она трудилась, яблоку некуда было упасть в ее смены.





По вечерам Хозе с неохотой отрывался от скрипки и садился рисовать. Во-первых, отец не буйствовал, а во-вторых, Марко быстрее засыпал под шуршание карандашей по бумаге.





Иногда, если у родителей всю ночь не бывало дома, Хозе дожидался, пока Марко крепко уснет, и позволял себе поспать в кровати, а не на скрипучем диванчике на первом этаже.





Анхель продолжал ныкать деньги то на руднике, то в колонках, то под камнями. Невозможно было поверить, что столько можно заработать на фруктах и камушках. Что-то здесь было нечисто...





Разумеется, увлечения Хозе не могли не сказаться на маленьком Марко — тот тоже был очень творческим, правда проявлялось это в рисовании на обоях и строительстве башен из кубиков.
Если бы не операция по наблюдению, я бы отбил у этого гада жену вместе с сыновьями, пока он не превратил их в свое подобие.





Максимум, на что он был способен — сунуть сыну тарелку приготовленного Тарой салата и заявив: «Все, я его покормил», усвистеть в неизвестном направлении — чаще всего в какой-нибудь бар, снимать очередную деваху.





Мы иногда посылали сержанта МакАртура патрулировать улицу поблизости, чтобы Ривера не расслаблялся. Почему-то он побаивался старика и несколько дней после патруля был тише воды и ниже травы.
Сам МакАртур, на все расспросы, отшучивался, что надрал Анхелю уши, когда тот был еще мальцом.





Тара тем временем продолжала изучать кулинарные традиции разных регионов и даже выигрывала какие-то конкурсы, подтверждающие ее достижения. Только радости ей это не приносило.
Она перестала интересоваться даже загулами мужа. Работа, готовка, дети и сон — незатейливый распорядок дня.





Пока я наблюдал за Тарой, Ривера куда-то срулил с участка. Вот я растяпа... Может и правда, пора переводиться? Отмотав запись, нашел отрезок видео, где Ангелок договаривается о встрече с Софией в «Лос Папас». Да он самоубийца — все знают, что это клуб Папы... Я рванул по направлению к Мираж-Каньон и успел притормозить на углу как раз когда эти двое смеясь подходили к дверям клубного ресторана.





Разумеется, самому мне туда соваться смысла не было. К счастью, была у нас там парочка камер. Да и смена официанта, работающего на нас — так что, картинка будет.
За стойкой администратора стояла Луиса Ломбарди. Та еще дамочка — троюродная то ли сестра, то ли племянница Папы, совершенно беспринципная и очень амбициозная. Ривера подрулил к ней, чтобы заказать столик, но София оттащила его за локоть и повела вверх по лестнице. Луиса проводила их недобрым взглядом.





Как оказалось, наверху был отдельный кабинет. Видимо, там был кондиционер, потому что София, извинившись, вышла и вернулась уже заметно посвежевшая и в свежей блузке. К сожалению, в кабинете у нас камер не было, мы вообще не знали о его существовании, поэтому разговор записать удалось невнятными обрывками — только те фрагменты, которые попали на камеру в петлице официанта.





Речь шла о каких-то китайцах, переехавших с Комореби и занявших Бедрок Стрейт и их конфликте с ирландцами, итальянцами и омисканцами одновременно.
Ривера только равнодушно пожал плечами, всем видом показывая, что эти разборки — головная боль Папы.
— Упускаешь шанс заработать репутацию, Ангелок, — София хитро прищурилась.
— Репутацию бычка на вертеле? Me la sudo, дорогая София, пусть они хоть все друг друга тупыми ножами перережут...
С этими словами он бросил на столик сотню симолеонов и быстро покинул недружественную территорию. Я отправил за ним пару ребят и спокойно поехал обратно на наблюдательный пункт.





Когда я вернулся, Тары дома не было. За Хозе и Марко, тем временем, приглядывала та самая блондинка, которая назвала себя правой рукой Софии. Проблема была в том, что мы не могли ее идентифицировать. Ничего, даже имени. София на людях называла ее «милочка», в наших базах на нее ничего не было. Просто невидимка какая-то.





Репетитор, которого наняли мальчишкам, подвергался серьезному досмотру, прежде чем «милочка» пускала его в дом. Судя по тому, что он особо не протестовал, платили ему хорошо.
Он следил, чтобы Марко вовремя поел и лег спать, а Хозе сделал уроки, прежде чем хвататься за скрипку.





Ривера вернулся под вечер. Поразмыслив, он частично принял предложение Софии и умудрился увести из-под носа у китайцев драгоценное яйцо Симаберже из сейфа музея. Разумеется, это была копия, но очень точная и очень дорогая, но все же не настолько, чтобы спасать безделушку с группой захвата. Ирландцы-медвежатники единодушно признали Риверу за старшего, на все вопросы отшучиваясь, что, мол, он настоящий Морроу, только немного подгоревший.

Дома он объявил Таре, что оформил свой участок на нее, а также завел счет на ее имя в Винденбургским банке.
На робкие протесты жены, что ей ничего не надо, он опять вызверился:
— Я спрашиваю, что тебе надо? Так надо мне, скажи спасибо, что я поставил тебя в известность.

Прошипев это, он сплюнул на мостовую и отправился в сторону экспресса на Виллоу Крик. Так. Выспаться мне сегодня не светит даже сидя.
Я, вздохнув, кинул в пакет пару сэндвичей и выпив залпом кружку кофе, двинулся следом.





Ривера не делал ничего противозаконного. Этот засранец сладко дрых на лавке! Я чертыхнулся, направил видеорегистратор на лавку, поставил будильник на телефоне на пару часов и тоже задремал, насколько это позволяло неудобное кресло.





Когда я проснулся, Ривера уже бодро рыбачил, насвистывая что-то под нос. Когда он понял, что улова не дождаться, то отправился на поиски годных к продаже окаменелостей. Лицо у него при этом было самое что ни на есть блаженное — ему явно нравилось отдыхать от своей семьи.





Я тоже решил размяться и вышел из машины — даже если он меня и заметит, мало ли полицейских в Уиллоу Крик?.. Ребята из техотдела прислали сообщение, что Хозе получил диплом искусств начальной ступени. Вот молодчина-парень.





Приятно было знать что-то, о чем Анхель понятия не имеет. Хотя, едва ли ему есть дело до успехов Хозе. Еще немного порыбачив, он нехотя двинулся домой и я поехал за ним — писать отчет.

Итоги

 

Если правильно помню, в прошлый раз у полицейского с Тарой не срослось, потому что его удалила игра, или нечто в этом роде произошло? Может ли он надеяться на что-то сейчас?

 

Не, в прошлый раз его вообще в игре не было, как и всех других полицейских))
Думаю, он встретит замечательную рыжую симочку и дослужится до капитана))))

 

Вот такой он гад гадский. Шовинюга и бодишеймер. Ничего, мы его перевоспитаем.

Вот я понять не могу, это с каким-то дополнением она появилась, или со стыренным у сестры стаффом, но мне нравится, колоритная такая)))

Еще один ребенок точно должен быть, а там как пойдет — кто у папочки любимчик, того и тапки))

 

Это как? Не получается посмотреть имя в редакторе, или по сценарию?

Тара, снимай бабки и беги!))))

Да, у меня так же на скамейке валяются, это ты у меня утянула. Только я не помню, что за набор поз такой))

 

Эх, и станут пацанята мафиозами в папашу
А мне старший нравится со скрипочкой.
Надеюсь, Тара приберет к рукам счета в швейцар, хм винденбургском банке

 

По сценарию, конечно)) Случайная неиграшка, развития ей не предвидится, зачем спамить именами?)

Ы... Так я и думала. У тебя наверное вообще эпично со всеми этими кринолинами))

Может не все хотя бы... Наследник как минимум до пятой ступеньки криминалитета должен, а ненаследникам-то чего бы и не вести обывательскую жисть?

Хозе душка. Опытным путем поняла, что крупные черты лица лучше наследуются, думаю, дети у него будут симпатичные)

И участок. И выпнет этого гада на задворки Стрейнджервиля, глотать пыль и вштыриваться от тамошней растительности.
Эх... жаль, не выйдет, условия челленджа не позволят)))

 

да, жаль, но помечтать то можно

Не терпится увидеть, как подрастет

я почему то подумала, что это всех касается, тогда, наверное я буду болеть, чтоб Хозе проиграл, нашел себе обывательскую жену и жил с ней долго и счастливо. Он такой славный ребенок

 

Вот обывательская женушка ему не светит — недели до десятой, если не больше, игра идет плюс-минус по мотивам давнишней династии с Михея, а значит судьба Хозе жениться на дочери Папы. А там уж как пойдет)

Вообще, наверное правильно насчет того, что все наследники мужского пола должны в криминал оттарабанить. Ну, кроме переехавших в детском и подростковом возрасте по тем или иным причинам. Так что мысленно внесла коррективы в будущее Хозе)))

 

ааа что я наделала (Бедный Хозе)
Интересно, 10 неделя, это какой возраст будет, 4 недели до молодого, и 3 недели молодой. Ну то есть, он наверное еще будет считаться молодым, когда надумает женится. И сам ли надумает, короче интересно, жду новых отчетов

 

Не-не, женится он раньше, это я к тому, что сценарий почти до 10 недели будет идти по старому сюжету)
Он мальчик творчески-романтический, так что повзрослеет, и бегом жениццо))

 

Отчет лейтенанта Мэри Т. Хантер

Эта ночь потрясла всех. Меня, как самую младшую в оперативной группе, отправили снова присматривать за Риверой, но перед глазами у меня все еще стоял залитый кровью яхтенный причал Виллоу Крик. Разборки семейства ди Франко не ограничились битьем посуды — Папа навел порядок в своем городе и избавился от неугодных. По фрагментам тел удалось более или менее опознать Пупсика Джо, Геккона и Дока (от того осталось одно ухо и прошитый пулями медицинский халат). Разумеется, у ди Франко было алиби, разумеется, никто ничего не видел и не слышал — как всегда, в общем-то. Хорошо хоть, жен и детей несчастных Папа не тронул, но это мало кого утешало…





Дела на жертв были закрыты и отправлены в архив, агенты день и ночь дежурили у тайного логова Папы. Удалось узнать лишь, что изрядный кусок города, оставшийся от казненных предателей, достался семье Ломбарди, дальним родственникам ди Франко: Луиса Мария Ломбарди-Янсен получила под свое крылышко ночной клуб «Лос Папас», а также ночных бабочек.
Ее брат Энцо и его благоверная, Эмилия взяли под контроль трафик бузины и ядовитой ромашки, а муж Луисы, швед Ларс, занял место личного охранника Папы. Софию не выпускали из дома одну — только под присмотром матери, целиком и полностью бывшей на стороне зятя, или в сопровождении «подружек» — Луисы и Эмилии. Представляю, в какой она была ярости!





Ничего не подозревающий Ривера все это время провел с удочкой, насвистывая под нос песенки и заигрывая с пробегающими мимо молоденькими симочками, внешность которых была хоть сколько-нибудь близка к его предпочтениям. Мы следили за ним, готовые ко всему. Ко всему, кроме того, что Софии удастся улизнуть из-под надзора и перекинуться парой слов с Ангелочком. Думаю, провернула она это не без помощи Леандры Кампос — сестры покойного Коди Геккона. Члены семьи Кампос единственные сохранили верность Софии, но вели себя тихо.
Я прижала наушники руками и изо всех сил вслушивалась в диалог изрядно побледневшей Софии и встревоженного Анхеля:
— ...от дома ничего не осталось, но, к счастью, твоя жена была на работе.
— Жена?! Да к черту эту корову, что с моими детьми? — я чуть не подавилась кофе. Каков мерзавец!





— Все хорошо, твои мальчишки гуляли с моей Пэтси в парке. Тебе неплохо бы затаиться на время. Взрывом снесло почти все, но то, что было припрятано у тебя в старом руднике не пострадало, ну и мои ребятки добудут кое-какую мебель и помогут отстроиться...
Так-так-таааак, подумала я, выходит, Папа понял, откуда ноги растут, и устроил на участке Риверы небольшой фейерверк? Все-таки Анхель везунчик... Дальнейший диалог они вели шепотом, и я ничего не услышала.





Вернувшись на свое поле, Ривера первым делом кинулся обнимать сыновей. Ну хоть что-то в нем есть человеческое... Вдали на участке виднелась здоровенная воронка с обломками того, что когда-то было каким-никаким, но домом.
На синяки и ожоги жены Ривера, ожидаемо, не стал обращать внимания. Я сжала кулаки.





Оставшийся день Анхель посвятил отлову каких-то особо редких лягушек. Что показательно — физиономия у него при этом была не испуганная, не расстроенная, ни тени беспокойства. Тара не уходила с участка, то и дело крепко обнимая то Хозе, то Марко и с опаской поглядывая на крепких молодчиков, копающих землю на участке.





К вечеру небольшой бункер был уже почти построен (не без помощи наших агентов, разумеется, так что у меня на мониторах была четкая картинка). Ребята постарались на славу — привезли и посадили над входом в новое жилище Риверы огромный боярышник, а сам вход обильно прикрыли искусственной зеленью, которая вполне слилась с местным живучим кустарником.





М-да, внутри все было довольно убого, но Ривере сейчас не до жиру... Судя по его безмятежной физиономии, его вполне устраивала окружающая обстановка. Странно, при его-то амбициях! Хотя, подозреваю, он был доволен отдельными спальнями с Тарой…





Единственными, кто ничуть не был ущемлен необходимостью жить в подвале, были дети. Им нравилось это «приключение», тем более что все оставшиеся у него деньги Ривера потратил на детские хобби.





К слову, о Таре — кои-то веки она вышла из себя и обрушилась на мужа, высказав ему все, что она думает о таких безответственных самовлюбленных гадах, не думающих о своей семье. Так держать, мэм! Я чокнулась стаканом кофе с монитором и выпила в ее честь. Ривера, ошарашенный таким поведением своей, обычно тихой, супруги, тоже выпил. Видимо потрясен он был не на шутку, потому что вместо своего любимого двойного сухого Риджпорта он прихлебывал газировку.





Марко подрастал и Анхель занялся решением насущных дел — подготовкой документов в ту же школу, которую посещал Хозе, покупкой второй кровати в комнатушку, которую отвел детям.
Изредка Марко удавалось даже поиграть с отцом.





У Тары был свой взгляд на то, что необходимо растущему ребенку — она следила, чтобы Хозе почаще привлекал младшего брата к активным играм, а в перерывах создавала очередной кулинарный шедевр.





Именинный торт получился на славу, гости были приглашены, бункер сиял чистотой и тара решила посвятить время до праздника маленькому Марко.





Малыш с удовольствием играл с мамой в кубики и учил цифры, видимо, чтобы потом гордо взобравшись на барную табуретку оповестить собравшихся о своем возрасте.





Ближе к вечеру слетелись вороны. Впечатление было именно такое — вдовушки Пупсика и Дока не вылезли из траура даже в честь детского дня рождения. Несмотря на брендовые платья, впечатление они производили гнетущее.





Дочка Дока, Лили, горевала по отцу куда искреннее своей мамаши, но в черное не рядилась, да и вообще вела себя очень мило — покружила малыша Марко по комнате, обсудила с Хозе школу, попросила у Тары рецепт форели. В общем, вела себя как идеальный беспроблемный подросток.





Вдова Геккона тоже не заморачивалась ни траурным платьем, ни траурной миной. Более того, на праздник она пожаловала прямиком из салона, с новой стрижкой и отличным макияжем.
Подозреваю, что по супругу она и дня не горевала. Свое дело он сделал — с панели вытащил, наследство оставил.





Когда принарядившийся Анхель поднял Марко, чтобы помочь ему задуть свечи, я заметила, что Лили проводила его влюбленными глазами. Да что они все находят в этой наглой омисканской морде?!





Марко вырос шустрым, даже слишком. Но при этом унаследовал легкий характер матери и обаяние отца, поэтому его голубые глаза вили из любого взрослого веревки.





Анхель тоже поглядывал на Лили. Подозреваю, все, что заставляло его держать себя в руках — это Уголовный кодекс, который он, за время отсидки в Фолсиме успел выучить от корки до корки. С преступлениями против несовершеннолетних шуток не шутили, а снова сидеть стервецу явно не хотелось.

Вздохнув, он по-отечески невинно взял Лили под руку и они присоединились к дамам, распивающим белое вино на свежем воздухе. Праздник удался на славу.





Покидать подвал в дневное время и без родителей Анхель детям настрого запретил. Хозе приходилось оттачивать мастерство игры на скрипке в сумерках, когда его суровый отец выходил возиться с кропотливо воссозданным садом. С другой стороны, ему перестало попадать за «неподобающие», по мнению Риверы, увлечения, живой, здоровый — вот и хорошо.





Пока Анхель выдергивал одуванчики под аккомпанемент скрипки, Тара готовила еду для своего семейства и помогала Марко с уроками. Усидчивостью и внимательностью он не отличался, голова у него была забита беготней и подвижными играми и для математики и симлиша там совсем не оставалось места. Хозе на фоне младшего-сорванца казался практически гением, то и дело принося почетные грамоты, подтверждающие его творческую одаренность.





В школу мальчишки тоже отправлялись в сопровождении родителей. Ривера разрешил своим домашним посещать без него только парк, который все еще был островком безопасности и находился под полным контролем Софии. Вот и сегодня Марко отправился исправлять оценки, а Хозе заныл:
— Мааааам, ну мааа-ам, пойдем в парк, мне скууууучно...





Тара ни в чем не могла отказать старшему сыну. Да и самой ей все время сидеть в полутемном подвале, общаясь только с кастрюлями и тарелками, порядком надоело. А в парке было какое-никакое, а общество. Обняв сына и в сотый раз повторив ему наставления отца, Тара ринулась общаться с обаятельной пухлой брюнеткой, судя по тому, что я слышала, они трещали о диетах.





Изредка Тара отвлекалась, чтобы поиграть с сыном, но тот тоже дефицита общения не испытывал и вовсю очаровывал Патрисию ди Франко, с которой успел подружиться.





Вечером Анхель привез в парк Марко, заплатив пару симолеонов дочке Кампосов, Соне, чтобы она за ним присмотрела. За Хозито приглядывала гувернантка Патрисии (та самая брюнетка, которая оказалась Модестой Костелло, больше известной, как Большая Мод) и Тара с относительно спокойной душой отправилась на работу.





Хозе не возражал — они с Пэт отлично ладили и даже успели поклясться друг другу в вечной дружбе. Мы с сержантом Томпсоном подкинули монетку и мне тоже выпало приглядывать за детьми.





Часов в десять вечера Соня сдала расшалившегося Марко «гувернантке», и та отвезла обоих мальчишек домой, проследив, чтобы те закрыли дверь как следует. Спать наследники Анхеля точно не хотели — Хозе принялся танцевать, а Марко засел за компьютер. Надо признать, реакция у него была, что надо — я в этой компьютерной игре ему уступала.





По утрам Анхель первым делом бежал подрезать свои розы и окучивать шалфей. Возможно, если бы его детство было не таким тяжелым, он бы сейчас был превосходным садовником, а не бандитом.
Я, по правде говоря, частенько заглядывала в магазинчик, куда он сбывал фрукты и овощи. Свежая клубника с его пустынного участка была, как ни странно, самой вкусной во всем городе.
Как он выжимал столько пользы из потрескавшейся от жары почвы оставалось загадкой. Впрочем, поправить финансовые дела ему пока не удавалось, насколько я знала, на его карточке болталось всего 123 симолеона — один ужин в средней руки ресторанчике на двоих.





Мальчишки, к счастью, понятия не имели о финансовых сложностях отца. Они как следует высыпались, прекрасно учились и все свободное время посвящали развивающим занятиям.
Глядя на них, я начинала подумывать о том, чтобы самой сходить в отпуск по уходу за ребенком...





Кроме активных занятий на свежем воздухе, Хозе осваивал слепую печать. Получалось у него неплохо — не каждый взрослый набирал текст с такой скоростью.





Тара вошла во вкус и регулярно устраивала для подруг званые ужины. И им не так тоскливо сидеть дома, и ей есть на ком опробовать новые рецепты.
Заодно и разнообразила общение. Не то, чтобы бандитских вдов можно было считать приличным обществом, но какая-никакая компания.





В такие моменты Хозе убегал играть на улицу. Он немного стеснялся всех этих, как он выражался «очень красивых грустных тёть» и предпочитал поменьше попадаться им на глаза.





Тара тем временем смекнула, что устраивать небольшие праздники можно и в кругу семьи, и на работе для коллег, в общем — без всякого повода.
Немудрено, что вскоре она заработала себе репутацию души компании и горожане в ней души не чаяли, несмотря на фамилию мужа, которому разве что вслед не плевали.





Марко во всем старался не уступать старшему брату. Получалось не все и не сразу, но мальчишка был упрямый и настойчивый, поэтому добивался своего рано или поздно.
Пока Хозе чуточку опережал братишку, но не важничал.





Достижения их отца были куда более сомнительны — он не упускал случая поддразнить сыновей. Разумеется, сделать это по-доброму ему удавалось крайне редко.





О том, что изливалось на голову бедной Таре, я вообще молчу... Прав Брукс, развелась бы с мерзавцем и дело с концом... Но, похоже, она искренне любила этого грубияна, несмотря на все его выходки.





Сыновья были ее лучшим утешением — дружные, активные и смышленые. Такими детьми смело можно было гордиться.
Я улыбнулась и пошла за кофе.





Когда я вернулась за монитор, прихлебывая самый противный симспрессо на свете, Тара, закрывшись в ванной, прихлебывала совсем другой напиток. Если честно, сначала я впала в панику и подумала, что Ривера наконец-то довел бедную женщину до ручки и она решила отравиться. Когда увидела легкое свечение и отчетливое потрескивание в наушниках, меня отпустило. Ничего себе! Это ж целое состояние...
Или она сама приготовила?..





Омолаживающий бальзам явно пошел Таре на пользу — она вся светилась и устроила своим мальчишкам праздничный ужин. Хозе налегал на салат, а сладкоежка Марко урчал тортиком. Идиллия.





Анхель, тем временем, продолжал то ли из соображений безопасности, то ли из своего феерического жмотства, все поломки в доме чинить самостоятельно.
Чтобы мальчишки не путались под ногами и не слушали испанскую нецензурщину, которой Ангелок сопровождал этот процесс, он выгонял их на улицу, строго-настрого велев оставаться в зоне видимости и слышимости.





Мальчишкам только того и было надо — вечера в Оазис Спрингс теплые, а на улице намного больше интересных мальчишеских дел, чем дома. Глядя, как ловко Хозе кувыркается на перекладинах, я с тоской подумала, что мне скоро на переаттестацию и надо бы начинать к ней готовиться.





Марко, как всегда, не отставал от брата ни в чем. Пожалуй, он выглядел не таким гибким, но намного более крепким пареньком.





По части компьютерных игр у него тоже было мало конкурентов.





Анхель успехи сына одобрял. Причем не столько из особой любви к Марко, сколько из некоторой неприязни к Хозе, которого он иначе, как маменькиным сынком, и не называл.





Тара никакой разницы между сыновьями не видела и относилась к мальчишкам с одинаковой любовью, терпением и вниманием. Они ее и слушались намного охотнее, чем вечно орущего отца.





Конечно, без эксцессов не обходилось — иногда парни включали забияк и лентяев, огрызались, даже дрались с одноклассниками, но не больше, чем все остальные дети.
Периодически агрессия посещала даже солнечного Хозе.





Как ни странно, справлялся он с перепадами настроения при помощи общения — дочка покойного Пупсика вообще в нем души не чаяла.





Самая крепкая дружба связывала Хозито с Патрицией ди Франко. К счастью, оба папаши не придавали дружбе детей никакого значения, скорее всего, потому что не придавали значения и самим детям.





Дела у Анхеля, тем временем, шли не очень хорошо — Папа знал, на какие рычаги надавить, чтобы создать проблемы конкуренту.
Когда Ангелку надоело валяться и осыпать ругательствами стену, он был тут же атакован младшим сыном.
— Пап, а ты меня любишь?..
— Ну, допустим, — буркнул Ривера.
— Пап, а научи меня играть в шахматы, а?
— В ша... Чего? Где ты увидел у нас шахматы?!
— Ну купииииииииии!.. Или ты играть не умеешь?
Вот хитрый лис. Я улыбнулась. Разумеется, Ривера попался и отправился за шахматным столиком. Не уверена, правда, что он его честно купит, но мало ли — вдруг?..
Марко был в восторге. А вот Хозе надулся и вопреки строгим правилам отправился в парк. Один. Я чертыхнулась и отправилась следом.





К счастью, в парке в это время была та самая подружка Тары, которая тут же ей позвонила и успокоила встревоженную мать, обещав присмотреть за неслухом. Это было кстати — я точно знала, что Тара была занята составлением новой барной карты, а ей еще и на работу.
Хозе, довольный тем, что никто не тащит его за ухо домой, просто фонтанировал обаянием, очаровывая направо и налево. Уже к полудню он был самым популярным ребенком в парке.





Устав общаться, Хозе уединился с удочкой, мурлыча под нос любимую песенку Тары. И немного увлекся рыбалкой — уже темнело. Я беспокойно оглядела парк — пышка-брюнетка давно ушла домой, детей разобрали родители. Чего доброго, придется везти этого юношу домой, а я в форме. Вот черт... Тут, к счастью, я услышала знакомый голос. Ривера ворвался в парк как ужаленный, весь в земле и с прилипшим к колену листиком базилика — его явно оторвали от любимого занятия. Сквернословил он так, что даже у меня уши покраснели. Ох и влетело Хозе...





Впрочем, малец к такому привык и по пути к дому вполне успокоился, а вид и запах маминой стряпни его окончательно утешил.





Ривера вернулся домой совершенно убитый. Папа полностью перекрыл ему кислород по всем направлениям и все, что оставалось Ангелочку — или идти на поклон, что могло обернуться чем угодно, или жить, продавая плоды своего небольшого садика. Зная Риверу, думаю, его оба варианта равно не устраивают. Тара, наоборот, цвела — Томпсон сказал, что босс дал ей повышение и пообещал неплохую прибавку к зарплате. Дааа, тяжело нормальной женщине с таким мужем, а она ничего, держится молодцом. Многого добилась для сиротки с окраины Оазис Спрингс.





Марко не вылезал из-за шахматного стола. Разумеется, он затащил за него Хозе и мальчишки азартно переставляли фигуры на вечерней прохладе.





Отвлечь от увлекательного занятия их могла только новая книга о приключениях Сиксимских Рейнджеров. Ха, моя племянница тоже ими зачитывалась и на каждый праздник клянчила у сестры новую часть.





Марко во всем догнал старшего брата и имел неплохие перспективы перегнать со временем — Хозе был слишком увлечен музыкой, в отличие от младшего брата, которому было интересно все и сразу.





Так и вышло — в точных науках он хоть и совсем чуточку, но опередил брата.





Хозе получил высший бал парой дней позже — как ни странно, ему в этом помогла мэм Толстопятко. Если честно, даже я побаивалась эту мегеру, а Хозе хоть бы что.





Не успела я отойти от удивления по поводу мягосердечия Агнес и обаяния некоторых маленьких рыжиков, как на участок зарулил Брукс. Святые ламы, он что, рехнулся?..
К счастью, Риверы на участке не было, но я представила, как известие о визите детектива удвоит паранойю этого стервеца... Пообещав себе при первой возможности устроить Лэнсу взбучку, я прислушалась.
Разговор, вроде, был безобидным.
— Значит, на синем велосипеде никто мимо не проезжал?
— Э... Нет, сэр.
— Жаль. Я надеялся, ты мне поможешь. Не зря же ты вон какой глазастый.
— Я ничего не видел, сэр, и вообще, отец запрещает мне разговаривать с незнакомцами.
— Ну, я же полицейский.
— А с полицейскими особенно, — Хозе покраснел и Брукс, наконец-то, вымелся с участка.





Анхель вернулся поздно. Как выяснилось, омисканская банда тоже признала его старшим. Единогласно! Ривере отошел изрядный кусок Сан-Мишуно и почти вся скупка и продажа краденых вещей.
Но ему было этого мало и со сходки он вынес кусок редкого металла, который красиво мерцал на полке за барной стойкой.





В кои-то веки он отправился поделиться с Тарой своими сомнительными достижениями. К его удивлению, всегда покладистая жена только раздраженно пожала плечами и заявила, что устала и хочет спать. Удивленный Ривера отправился копаться в земле — прикопать ворованный слиточек и раскопать что-нибудь ценное на продажу.





Сад разрастался. Немудрено, что Ангелок уже не справлялся один. Но жадность свою он победить не смог — вместо того, чтобы нанять садовника, он припахал всю семью, включая мальчишек.
Надо сказать, что результат радовал глаз, впрочем, как и любая зелень в нашем засушливом климате.





Наладив торговлю цветами и расписав время полива между Марко и Хозе, Ривера снова бросился во все тяжкие — начал потрошить карманы прохожих так старательно, что несколько раз попался и как следует отхватил по физиономии. Что не помешало этой самой физиономии сохранять самодовольное выражение.





С Эмилио Ченцо, дальним родственником Алмы Дженцони, а значит и Софии, дело дошло до крупной драки. Растащила их, как ни странно, вдова Коди Пеппера, причем одним своим видом.





Ривера просто остолбенел, когда увидел ее в полосатой шляпе. Это была давняя традиция — шляпу в полоску мог носить только главарь какой-никакой банды. Случайный модник, не знавший об этом, запросто мог лишиться головы, просто пройдя в таком виде по какому-нибудь закоулку. Анхель зашипел:
— Тыыыы... Ты что нацепила, tu eres una stupida у menca cabrona!
— А что, я должна спрашивать разрешения у каждой омисканской задницы?
— Да ты понимаешь, что я могу с тобой за такое сделать?!
— Понимаю. Можешь заткнуться и заниматься своими делами, а то...
— А то что?
Подошедший со спины Папа тихо прошелестел:
— А то я тебя, мальчишка, отправлю к ее мужу, чтобы рыбы не голодали. Отвали от девочки, она со мной.
Ривера набычился, но неожиданно промолчал и, развернувшись, нарочито медленно пошел в сторону своего участка.





До вечера не происходило ничего интересного, разве что Хозе выбегал полить растения, да поиграть на скрипке подальше от буйного папаши.
Узнав, что утром меня сменит Брукс, я попросила ребят пнуть меня пораньше. Надо было собраться — все же Лэнс очень приятный парень, и выносить ему выговор, будь он хоть сто раз заслуженный, дело не из приятных. Я закрыла отчет и устроилась в кресле поудобнее.

Итоги